В сборнике приведены оперативные — наиболее простые и даже упрощенные — технологии сбора, анализа и обобщения социологической информации в ходе избирательных кампаний. Методики даны с учетом специфики ведения электоральной работы КПРФ. Для широкого круга организаторов и активистов избирательных штабов КПРФ.
Word-версияВыходные данные
Введение
Summary
Социологические методы диагностики ситуации в избирательном округе. Методические рекомендации из опыта работы предвыборных штабов КПРФ. — М.: Издательство ЦИПКР «Русский летописец», 1999. — 53 с.
ISBN 5-93360-005-9
Авторский коллектив: В.П.Пешков,С.И.Васильцов, С.П.Обухов
Ответственный редактор: В.П. Пешков, кандидат психологических наук
Руководитель аналитического проекта: С.И.Васильцов, доктор исторических наук
Состовитель: С.П.Обухов, кандидат экономических наук
Оформление и верстка: В.Е.Шкерин
Выпускающий: Е.В.Мамаев
Редактор: Э.М.Харланова
Сдано в набор 5.06.99 г. Подписано в печать 25.06.99 г.
Формат 60х90 1/16. Бумага офсетная.
Усл. печ. л. 5,1. Уч.-изд. л. 5,7. Тираж 500 экз.
© Комиссия ЦК КПРФ по проведению выборных кампаний
© Пешков В.П., Васильцов С.И., Обухов С.П.
Выборы — это акция, по самой сути своей суммирующая всю совокупность политических, социальных, морально-психологических и экономических процессов и явлений, происходящих в данном обществе за определенный период времени. Они образуют своего рода равнодействующую, которая определяет эволюцию структур и жизнедеятельности общества. Выборы — своего рода «момент истины» для определения сильных и слабых сторон каждой из существующих в стране политических организаций. Поэтому уже в силу такой «природы» выборов подход к ним, а тем более разработка и осуществление на практике разнообразных технологий управления электоральным процессом, не могут носить разовый, отрывочный, от случая к случаю предпринимаемый характер. В целом электоральная аналитика требует непрерывного и комплексного, системного (то есть непрерывного и учитывающего все стороны жизни общества) подхода. Внимание к выборным проблемам является для политических организаций важным условием жизнедеятельности и выживаемости. Исходя из этого, внимание в избирательных штабах, региональных организациях КПРФ должно, в частности, концентрироваться вокруг следующего круга задач.
1. Ведение постоянного анализа деятельности основных субъектов избирательного процесса в своих областях, краях, республиках: местных отделений общефедеральных партий, ведущих политиков, кандидатов на высшие должностные посты, других наиболее видных представителей «политического класса» регионального уровня.
2. Учет и анализ перемен в области массового сознания, сдвигов в системах идейно-политических ценностей, бытующих как среди отдельных слоев избирателей, так и в электоральном корпусе, в целом.
3. Получение, систематизация и обобщение информации несоциологического характера — материалов СМИ, публичных выступлений ведущих политических деятелей, данных «приватного характера» и пр.
4. Формирование инфраструктур (в том числе информационной сети) для сбора указанных материалов и их анализ.
5. Совершенствование собственных избирательных механизмов.
6. Создание идеологических и пропагандистских документов: избирательных программ, агитационных обращений и т.д.
7. Учеба участников избирательных кампаний партии.
8. Подготовка рекомендаций кадрового характера (с целью пополнения корпуса кандидатов в органы власти и местного самоуправления).
9. Систематическая работа по развитию образов партии, ее лидеров и кандидатов, в том числе — через посредство прямых и косвенных связей со СМИ.
10. Создание впрок — для более или менее отдаленных мероприятий — резервного банка «заготовок»: технологий ведения кампаний, основ для программных документов, сценариев ключевых мероприятий, агитационных «полуфабрикатов» (оригинал-макетов листовок, плакатов, телевизионных клипов и пр.).
11. Постоянная экспертиза документов партийных организаций с точки зрения потенциала их воздействия на умонастроения и политическое (электоральное) поведение избирателей. Разработка рекомендаций по коррекции таких материалов с целью усиления их позитивного воздействия на избирательные преференции населения.
12. Подготовка инициативных предложений по осуществлению тех или иных акций и мероприятий организациями партии, призванными воздействовать на политические настроения избирателей в ключевые моменты предвыборных кампаний.
Аналитическая работа по всем этим направлениям требует, помимо всего прочего, еще и постоянного социологического сопровождения. Причем без этого, в принципе, невозможно проведение избирательных кампаний на современном технологическом уровне. Вместе с тем следует иметь в виду, что социологические исследования, особенно в форме мониторинга (то есть не разовой акции, а в качестве постоянного наблюдения за настроениями избирателей), — это один из самых не только эффективных, но и принадлежащих к числу наиболее затратных инструментов, применяемых в электоральной борьбе. Естественно, у КПРФ, как оппозиционной партии, нет возможности изыскать необходимые средства для социологического мониторинга. Между тем опыт работы, уже накопленный как в Центре, так и в региональных партийных организациях Удмуртии, Чувашии, Липецкой, Смоленской, Оренбургской и других областей, которые при содействии экспертов Комиссии ЦК КПРФ по проведению выборных кампаний ввели такое сопровождение избирательных мероприятий, свидетельствует о достаточной эффективности некоторых малозатратных технологий изучения общественного мнения. Понятно, что снижение уровня затрат происходит за счет определенного падения степени научной точности получаемых результатов из-за отступления от «тонких» и высокозатратных методик. Но та же практика показала, что даже «огрубленные» в силу упрощенных аналитических подходов, они позволяют избирательным штабам адекватно ориентироваться в колебаниях избирательских настроений, представлять степень поддержки населением тех или иных кандидатов и, приблизительно оценивая эффективность своей работы, быстро вносить изменения в предвыборную борьбу. Как показал опрос руководителей избирательных штабов КПРФ по итогам 1998 года, примерно в 25 процентах кампаний партийные комитеты уже проводили самостоятельные социологические опросы. Таким образом, можно заключить, что в числе современных технологий и социологическое сопровождение выборов становится распространенным явлением в региональных партийных организациях. Опыт деятельности региональных комитетов КПРФ свидетельствует: они используют различные формы привлечения специалистов для проведения собственных социологических исследований. Среди них создание социологических лабораторий при партийных комитетах; формирование временных групп с участием социологов, тяготеющих к КПРФ; создание групп активистов на период электоральных кампаний, занимающихся социометрическими замерами при консультативном участии экспертов. Предлагаемый методический материал по социологическим методам диагностики ситуации в избирательном округе ориентирован, в основном, на указанные категории организаторов и активистов избирательных штабов КПРФ.
This book is dedicated to what is commonly called «future vision» – mass opinion about the time to come. It shows how the Russians basing on the peculiarities of the present situation see their most probable perspectives and, from the other side, what life they would like to have for themselves and their country. And more: what is to be done to prevent the worst fate and let the best destiny be realised. It is shown here that one of the dominant sensations in the society is that the reforms in the country resulted in fiasco and that Russia fall dawn into a kind of dark and remote past almost into the epochs of middle ages and feudal disunity. Disintegration of the USSR, downfall of the Soviet social system, brake of the usual values and orientations in spite of prevailing forecasts of futurologists shocked the Russians. The future and especially the near future lost its attraction for many people. The main tasks for the decisive part of the population became individual and – at the same time – state survival. The destiny of Russia as historic phenomenon is tied in their notions with three basic moments: place of the country in the world civilisation process, its ability to preserve integrity and revive as a great power as well as search for the social mechanism and political forces capable of providing realisation of the first two global tasks. The future prepared for Russia by the forces that ruled in the country during last ten years is rejected as a whole. At the same time the public opinion did not permit to be frightened by such threats as a perspective of conflict between Russians and Muslims resulting from the antiterrorist operation in Chechnya. «If we resign under pressure of different kinds of separatists and semicriminal regimes in the regions, declare two thirds of the citizens, and continue spineless policy which humiliates Russia we will be really insulted, oppressed and beaten by everybody. Only strong Russia is a guarantor of secure and peaceful life of its people». But according to the sociologic research this conclusion does not develop to xenophobia, hatred against «strangers». Much harder are positions of Russians in the matters of international character. It is not an artificial «enemy image» that is being formed in the mass mind but an instinct of national self-preservation.. Events around Iraq and Yugoslavia had stimulated this mood. Three thirds of citizens insisted on diplomatic assistance to Yugoslavia but every forth was in favour of direct military help to that country. Growing threat from outside – widening of NATO, extermination of the states traditionally allied to Russia, ignorance of its geopolitical interests made majority of Russians believe that a new state union is needed both on the basis of the destroyed USSR and on a broader foundation. So the alliance with Byelorussia is firmly supported by nearly three forth of the citizens and the union with the Ukraine by each three of five. Not less than one quarter of Russia’s inhabitants also supports the idea of wide geopolitical alliance with Yugoslavia, Iraq, India, China. A mighty power feeling called sometimes imperial is re-emerging. «In the face of growing threat from outside it is useful to remind the world that despite everything we are great imperial power which in any case will raise from the knees. One should be proud of such imperial essence of Russia», began declaring not less than 60-70 per cent of Russians at the sociologic sampling. Emergence of such tasks began testing actively the stability of practically all the institutions which determine appearance of the national state and may change it in one or another direction. There are different ways that bring people to understand what are abilities of different political organisations to become true representative of Russia’s future, a principal social force of present time, capable to work out an action program opening its way to the future. The core of the political program of the 21st century which may count with support of the three fourth of people is following: to return to people everything taken away from it under the years of «perestroika and reforms», comprising ownership and peoples power; to keep away from the state affairs all those who betrayed the country; to put an end to the separatist tendencies. The only question is to determine which is the party, movement, block of forces or leader to be associated with this program by the people. That was the object of most tenacious social and political struggle at the verge of the centuries. The traditional «democratic» forces concentrating around B.Yeltsin found themselves in severe crises. The core of this crises turned to be degradation of the charismatic image of the president. «Yeltsin will be able to preserve the president’s chair only by manoeuvres among different forces and he will betray his supporters one after another according to circumstances». This point of view became dominant in the country supported by nearly half of the population. Each second Russian who tried to determine possibilities of the «democrats» predicted that they would be bankrupt in the nearest future (though they could be preserved as a force near the power) or that having completely destroyed economy and social sphere they would be thrown aside from the leadership and become a kind of a third-rate force. The organisations that inherited the «old» Yeltsin «ruling party» do not succeed with their attempts to become leading force of the Russian society. They try to play a role of «the third force» which is said to be able to lead the country «between» the capitalist and socialist alternatives represented correspondingly by «The Family» of president Yeltsin and the CPRF with its allies. Until the end of 1999 non of these parties (with the exception of «Fatherland – All Russia» block formed around Y.Luzhkov and E.Primakov) could be accepted as such by the people. A considerable part of those sympathisers of such structures as «Yabloko», LDPR or PRPR – 40-60 per cent for each — agreed that Russia lacked «political organisations oriented towards the future». In other words not a small part of the mass basis of many Russian parties felt themselves merely as their fellow-travellers and developed relations with them only on a provisional basis awaiting more acceptable alternatives. For example up to two thirds of Russians commented the prospects of Zhirinovsky’s party in following way: LDPR would expose itself as a satellite of the ruling forces and therefore was only a temporary phenomenon which has to inevitably disappear. There were but 5-6 per cent of population who considered Yabloko as a future ruling force in Russia. About third part of the population gave due estimation to the party of Yavlinsky for its constant critical approach both to the «ruling party» of Yeltsin and the opposing forces around the Communist party. At the same time nearly half of the citizens shared the forecast: «Yavlinsky and his associates could do nothing: they were and would be a limited, not influential party representing a part of the intellectuals»… The personal rating of the leaders of the block «Fatherland – All Russia» reached record level in autumn 1999 but in spite of very well-wishing attitude of the Russians the image of the organisation has not got a stable core. It is split in many and often controversial characteristics of the same scale. Reliance on Luzhkov’s patriotism (especially in matters concerning destiny of the Crimea), the contacts with the Orthodox church, defence of Russian culture all this was often opposed by just as big distrust of the people who considered it to be but a cynic political advertisement. And it proved to be not so difficult to undermine the unstable image of the FAR. The image of the CPRF was formed as more firm and definite. Many anticommunist fears were dispersed at the edge of the XXI century. For example only 2,6 per cent of the Russians went on to link its eventual coming to power with return of mass repression, new Gulag. Other 12 per cent were afraid of total nationalisation. «The communists have understood and learnt much during passed tragic years, meant about half of the voters before the Duma elections of 1999. They would not try reversing the wheel of history, they will be able to renew the society and return to the state and people everything stolen as a result of privatisation… They will be able to secure such position of the country in the world that nobody will try to ignore its will». But realisation of this image in political and electoral practice turned to be extremely complicated task for CPRF. The changes in the social situation after regular parliamentary elections, appearance of new political forces represented by «Unity» and the Union of right forces, retirement of president Yeltsin and birth of the «Putin phenomenon», a new charismatic personality in the ruling camp, have deeply changed the situation in the country. It seemed to many people that Putin’s appearance meant nothing else but realisation of the old dream about a new, yet unknown, leader who comes at the decisive moment and saves the country opening its way to the future. And though the highest personal rating of the acting president (reaching 50 per cent) was explained exceptionally by the authority of the antiterrorist action in Chechnya (while all the others Putin’s steps were supported by not more than 20 per cent of the population) it became clear that Russia entered a new turn of social struggle promising also repetition of many problems and situations known from the 1990th. Personalisation of policy typical for its life received new mighty impulse which may be followed by a long brake in the real democratisation of the society.